Нет ничего в русской литературе, что было бы нам ближе (по духу, по складу мышления, менталитету) и одновременно — дальше, чем «Слово о полку Игореве». Много тайн хранит в себе эта старинная русская книга. Тайна находки рукописи и ее гибели в огне пожара Москвы в 1812 г. Тайна автора, по сей день не разгаданная полностью. Тайна многочисленных подделок. Тайна «акростихов» и «мезостихов». Наконец, великая тайна смысла. Что хотел сказать таинственный автор, в чем потаенная мысль его? Почему в единственной древнерусской «героической» поэме, воспевающей воинский «труд» (в «трудной» повести), рассказано о поражении русских войск, а не о победе — ведь были же и победы? В том же «Слове» упоминается поход киевского князя Святослава Всеволодича на половцев, закончившийся блистательной победой, — но не об этом песнь. Почему так много плача? Так много — скажем прямо — женского начала в этом удивительном произведении?
«Плачи автор «Слова» упоминает не менее пяти раз: плач Ярославны, плач жен русских воинов, павших в походе Игоря, плач матери Ростислава; плачи же имеет в виду автор «Слова» тогда, когда говорит о стонах Киева и Чернигова и всей русской земли после похода Игоря…» — пишет Д.С.Лихачев. — Какое же это патриотическое произведение? — говорил мне один «патриот земли русской». — Погубил князь свою дружину, его не воспевать, казнить надо!
В чем тут дело? Да правильно ли мы понимаем «Слово»? И понимаем ли вообще?
Написано огромное число книг. Есть пятитомная «Энциклопедия «Слова», очень полезная исследователю, но тоже больше озадачивающая, нежели отвечающая на вопросы. Обычная схема книг о «Слове»: вступительная статья, перевод, авторские комментарии. Данная книга устроена иначе, это свободный рассказ о великой поэме, раздумья, не всегда бесспорные, открытия, находки, встречи.
Только в свободном рассказе можно по-настоящему приблизиться к пониманию глубин ««Слова о полку Игореве», неразрывно связанных с тайной самой Руси, как древней, так и современной. Потому что эта поэма вечна, и ныне она современна не меньше, чем в прошлом, чем в тот год, когда была написана (как я считаю, в 1185-м, то есть в год Игорева похода).
В начале, говорится в одной известной Книге, было Слово.
Но у нашего «Слова» и начало (как, впрочем, и все остальное) покрыто недомолвками, тайнами, мифами, перед которыми бессильны историки… Начало «Слова» таится во мгле. Конца исследованиям и загадкам не предвидится. А между тем то, что открывает нам «Слово», грозит пошатнуть привычные оценки, традиционные реконструкции истории Древней Руси, как и наше нынешнее восприятие самих себя и окружающего нас мира, точнее, миров, других культур и народов.
