г) Первая борьба за Московский престол. Объединение митрополии. Кондурча. 1387-1392
Княжич Василий Дмитриевич прибыл в Москву в январе 1388 г после 4,5 лет отсутствия.
А в Москве в это время назревала очередная борьба претендентов за престол митрополита всея Руси, и первая — за престол великих князей Московских.
«Папа Урбан VI умер в 1389 году, подозревая всех и вся в покушениях на свою персону. Делаясь год от году деспотичнее, он казнил незадолго до смерти пятерых кардиналов-заговорщиков и умер, окруженный всеобщей ненавистью. Раскол в римской церкви, «великая схизма», все углублялся. Авиньонский антипапа Климент VII пробовал даже взять Рим.
Между тем Венеция с Генуей истощились в Кьоджской войне, и чудовищные объятия католического питона, пытавшегося улучшить восточную православную церковь, на время ослабли. Поэтому новый византийский патриарх Антоний, друг и окровитель Киприана, после смерти Нила в феврале того же 1389 года взошедший на патриарщий престол, смог воскресить в какой-то мере самостоятельную политику восточной церкви, а именно — вновь добиваться объединения всей русской митрополии, разорванной спорами Литвы с Москвою, под властью единого духовного главы, каковым должен был стать Киприан. Десятилетняя борьба Киприана за Владимирский владычный стол приблизилась, как видно, к своему победоносному завершению… Если бы не воля великого князя Дмитрия! Но Дмитрий умирает в том же 1389 году…
Однако кто мог знать заранее, за год и за два, когда были живы все трое — папа Урбан VI, патриарх Нил и молодой еще князь Дмитрий, — что все произойдет именно так? Никто! И потому иерарху, возглавившему борьбу против Пимена, требовалось немалое мужество, чтобы сплотить и повести за собою против как-никак духовного главы страны епископов Владимирской Руси. Ибо, хотя Пимен раз от разу становился все ненавистнее и духовенству, и пастве, события совершаются лишь тогда, когда находятся вожди, берущиеся их организовать, облеченные властью или взыскующие власти, за коими уже идет (или не идет!) людское множество.»
В июле 1388 г в Москву прибыл из Константинополя митрополит Пимен, своим бегством сумевший избежать лишения сана.
Задачу сместить Пимена с митрополии взял на себя новопоставленный архиепископ Фёдор Ростовский, вернувшийся из Константинополя вместе с Пименом в июле 1388 г.
В.к. Дмитрий Иванович к этому времени был уже весьма болен. И на Москве, пока только среди бояр, начали нарастать всевозможные споры и несогласия по поводу престолонаследия.
«»Лествичный» порядок наследования, кстати заимствованный русичами у степняков (по-видимому, еще от печенегов), был, или казался, принципом высшей справедливости. Княжили по очереди, по старшинству, все представители княжеского рода, сперва братья, потом, в очередь, их сыновья, затем внуки — никто не был обижен и ущемлен, не было перерывов в династии, все знали, что право на престол имеют лишь князья, родовичи, чем обеспечивался, казалось бы, относительный порядок в стране. Казалось бы…
Но в устойчивой земледельческой культуре с недвижимым, в отличие от скотоводов-степняков, имуществом этот переход власти из одних рук в другие поневоле оказывался болезненным. Размножение потомков вносило дополнительную путаницу в этот распорядок, что потребовало от Ярославичей принять характерную поправку к закону. Дети князя, не побывавшего на престоле верховного володетеля земли, лишались права на великий стол и должны были довольствоваться впредь лишь личным родовым имуществом, доходами от своих городов и сел.
Юрий Данилыч, воспротивившийся древнему праву, потерял голову в этой борьбе, сохранив зато за московскими володетелями право на великое княжение, верховную власть во Владимирской земле. Так или иначе, но высшая справедливость лествичного права стала оборачиваться роковой несправедливостью, грызней и развалом страны.
Необходимость, жизненная необходимость нации вновь собрать распадающуюся землю требовала иной правды, иной организации верховной власти, на которую и указал гений митрополита Алексия: прямое, от отца к старшему сыну, наследование.
Заметим, целью реформы Алексия было отнюдь не какое-то изменение общественных отношений, но — упрочение их. Целью было уничтожить как раз нежелательные изменения, сбои, споры и ссоры, сопровождавшиеся разорением земли, погасить всегдашнюю борьбу за власть, слишком дорогую для открытой всем ветрам истории Русской земли. Целью реформ Алексия было не изменение, но упрочение института власти.
Да! Но за спиною лествичного права стояли столетия государственной практики, стояли властные навычаи старины, идеи родовой справедливости, любезные и близкие многим и многим, даже и в самой Орде более понятные, чем право безусловного наследования великого стола старшим сыном, получающим свои права единственно по случайности рождения.
По всем этим причинам право Владимира Андреича занять престол после смерти двоюродного брата казалось столь несомненным, что ежели бы не подросшие дети Дмитрия, оно бы и осуществилось в свой черед, без ломки, без потрясений страны… До поры, когда встал бы роковой вопрос грядущего: а кто должен править после него? Подросшие дети Дмитрия или дети самого Владимира Андреича? Произойти это с непредсказуемыми последствиями для страны и всего языка русского очень даже могло, но, грозно колыхнувшись, земля высказалась за тот новый «ряд», который дал ей владыка Алексий, и в этом, пожалуй, проявилась мудрость самой земли.»
Князь Владимир Анреевич был, наряду с князем Дмитрием Боброком, лучшим Московским полководцем. Он также владел огромными территориями: третью Москвы и собственно Московкого княжества с г. Радонежем, а также Серпуховым, Вереей, Боровском, Волоком, Галичем, Дмитровом, Городцом и иными землями.
Не берусь сказать, как именно предъявлял свои права на власть сам князь Владимир Андреевич Серпуховской (и предъявлял ли он их вообще), но в.к. Дмитрий счёл его в данной ситуации слишком опасным. Он приказал занять города Галич и Дмитров, находящиеся в их совместном владении. И потребовал от него признания прав Василия Дмитриевича. Князь Владимир Андреевич отказался это сделать.
В ответ на этот отказ князя Владимира, в.к. Дмитрий приказал хватать его бояр и отвозить в заточение. Московскому княжеству стала грозить первая в его истории междоусобная война.
Но, не смотря на разногласия, этой войны не хотели обе сотроны — слишком многое связывало Дмитрия и Владимира. К тому же в дело вмешался Сергий Радонежский. А его ученик игумен Афанасий в Серпухове склонял к миру и Серпуховского князя.
Положение ни войны, ни мира длилось всю зиму 1388/1389 г. Братья помирились 25 марта 1389 года. В.к. Дмитрий возвращал города и бояр брату, тот признавал над собой старшенство Василия Дмитриевича.
В 1388 г в битве при Буир-норе китайцы разгромили армию великого хана Монголии Тогус-Тэмура. Сам Тогус-Тэмур был убит. Это был последний великий хан Монгольской империи, так как его сын и наследник, Энх-дзорихту, уже не осмелился принимать этот титул и отказался от мандата Неба, полученного Чингисханом в 1206 г. Так в 1388 г самая крупная мировая империя — Монголия — окончательно пала. Монгольское ханство, под руководством хана Энх-дзорихту и его наследников, продолжило своё существование уже как самое обычное государство. Государство эти терзали неурядицы как внешние, так и внутренние. В 1401-1425 г оно пережило крупные неприятности с ойратами, которые временами даже захватывали власть над монголами, хотя даже не были Чингисидами. От Монгольского ханства откалывались его части, некоторые из них признавали китайский протекторат. Относительный порядок навёл в Монголии Даян-хан в 1470-х годах. Но после его смерти Монголия вновь распалась. В 1691 г Монголия вошла в состав Китая — империи Цин.
Весной 1389 года архиепископ Фёдор сумел собрать собор епископов Владимирской Руси. Собор постановил отправить Пимена к новому патриарху Антонию для снятия с него сана. В.к. Дмитрий, одако, такового решения не одобрил, и приказал Пимену оставаться в Москве. Но Пимен, решил, что безопаснее всего будет всё-таки съездить в Константинополь и, раздав взятки, подтвердить свой митрополичий сан. И уехал. Тайно. Один из спутников Пимена, дъякон Игнатий, вел дневник этой экспедиции. Когда о бегстве митрополита стало известно, архиепископ Фёдор также поехал в Константинополь (1389).
Встреча Фёдора и Пимена произошла ещё в Кафе, в Крыму. Пимен, подкупив генуэзцев, схватил Фёдора и запытал его на дыбе до полусмерти. А заодно и дочиста ограбил.
Пока Пимен плыл в Константинополь, османские турки начали новую войну против Сербии. В 1389 г в сражении на Косовом поле сербская армия короля Лазаря была уничтожена турками.
16 мая 1389 г у в.к. Дмитрия родился его последний сын — Константин. Дмитрий ещё успел поприсутствовать на его крестинах. Крестными были княжич Василий Дмитриевич и боярыня Мария Вельяминова, вдова последнего московского тысяцкого.
19 мая 1389 года, в возрасте 39 лет, умер в.к. Дмитрий Иванович Донской. В своём завещании он разделил Московское княжество между своими сыновьями. Впервые на Руси в завещании в.к. Дмитрия великокняжеский титул, который он передавал Василию Дмитриевичу, был назван его вотчиной. Впрчем, второй сын в.к. Дмитрия, Юрий, отказался подписать договор, по которому великое княжение являлось наследственным владением его брата. Впервые со времён Бату-хана передача великокняжеского титула произошла без санкции ордынских властей. Но посольство к хану Тохтамышу, с соответствующими случаю дарами, для информировании об этом событии было послано. Вскоре после в.к. Дмитрия умер и один из его младших сыновей, Иван.
По завещанию в.к. Дмитрия его сыновья получили следующие земли: Юрий — Звенигород в собственно Московском княжестве и Галицкое княжество; Андрей — Можайское и Белозёрское княжества; Пётр — Дмитровское и Углицкое княжества. Ивану оставлено только несколько сёл. Впрочем, он скоро умер. Самый младший сын Дмитрия, Константин, в завещании не указан. Сказано только, чтобы жена Дмитрия, Евдокия, сама со временем выделила ему удельное княжество из владений его братьев. Василий получил треть собсвенно Московского княжества, Коломну, а также волость самого великого княжения: Кострому, Переяславль, Владимир (видимо, Юрьевское с Стародубское княжества тоже, а также Волок и Ржев).
29 июня 1389 г посольство Пимена прибыло в Константинополь (впрочем, сам Пимен в Константинополь на всякий случай не въехал, оставшись на турецком берегу Босфора). Несколько дней спустя туда прибыл и полуживой архиепископ Фёдор. Митрополит Киприан, для поддержки которого Фёдор, собственно, и приехал, также уже находился в Константинополе.
Спор о митрополии продолжался около двух месяцев, причём Пимен всё это время отказывался покидать турецкую территорию. Решение патриархии состоялось в самом начале сентября. Несмотря на отсутствие, Пимен был незложен. И митрополитом всея Руси стал Киприан. А 11 сентября 1389 г, находясь в состоянии помешательства, низложенный митрополит Пимен умер. 1 октября митрополит Киприан отправился на Русь. А в Константинополе в это время готовился к коронации новый император Византии, Мануил II, сын Иоанна V Палеолога.
В июне 1389 г Новгород принял служилым князем на свои пригороды Семёна-Лугвеня Ольгердовича.
15 августа 1389 г, получив утверждающий ярлык хана Тохтамыша, Василий Дмитриевич венчается во Владимире на великое княжение.
А князь Владимир Серпуховской отказался признавать власть своего двоюродного племянника и из Серпухова уехал в Торжок. Военных действий, впрочем, опять не было, ибо их никто не хотел. 5 декабря 1389 г в Москве умерла Мария Галицкая, мать князя Владимира Андреевича. А в январе прибыл на Москву и он сам — заключать мир. По миру князь Владимир признавал себя «младшим братом» в.к. Василия. За это в.к. Василий передавал ему во владение Волок и Ржев, а взамен получал Городец, Козельск и некоторые другие владения.
Тем временем князь Витовт снова рассорился с Владиславом Ягайлой и бежал к немцам, в Орден. На этот раз немцы, наученные непредсказуемым поведением Витовта, потребовали у него в качестве заложников обоих его сыновей. Свою дочь Софью Витовт отправил в Москву — выходить замуж за в.к. Василия, о чём они договорились ещё в бытность в Кракове. Орден в 1390 году выслал в Литву сильное войско, при котором в числе заграничных гостей находился граф Дерби, позднее ставший королем английским под именем Генриха IV Ланкастера. После удачной битвы на берегах Вилии крестоносцы осадили Вильну и взяли нижний замок благодаря тамошним доброжелателям Витовта, но верхнего взять не смогли и принуждены были отступить по причине холодных осенних ночей, недостатка в съестных припасах и болезней. Вильну защищали братья Ягайлы, Скиргайло и Киргайло, причём Киргайло был убит.
К весне 1390 г в Москву прибыл митрополит Киприан. По его приглашению в Москву из Н. Новгорода приехал известный художник Феофан Грек. Тогда он и познакомился с молодым московским иконописцем — Андреем Рублёвым.
В том же 1390 г была очередная война между Новгородом и Псковом. А летом 1390 г из Новгорода прибыло посольство, для признания в.к. Василия князем Новгородским.
В декабре в Москву прибыла Софья Витовтовна — выходить замуж за в.к. Василия.
В том же 1390 г в состав великого княжества Московского вошёл древний удел Черниговских князей — Звенигород (из числа Верховскх княжеств). Звенигородское княжество перешло к князю Юрию Дмитриевичу, и остовалось у его потомков до тех самых пор, пока они не пориграли Феодальную войну (1453 г).
В марте 1391 года князь Борис Дмитриевич, вернувшись из Орды, где он со своей дружиной служил хану, вновь захватил Нижний Новгород. Его племянники, Василий и Семён, в это время со своими дружинами находились тоже фактически на службе хана Тохтамыша, в Орде.
В том же 1391 новгородские ушкуйники разграбили Жукотин и Казань. В отмщение за это, хан Тохтамыш послал на новгородское владение — Вятку — войска во главе с царевичем Бектутом.
В 1391 году, усиленный толпами новых пришельцев из Германии, Франции, Англии и Шотландии, великий магистр Ордена Конрад фон Валленрод во главе, как говорят, 46-тысячного войска вступил в Литву. С ним шёл и Витовт с верными ему литовцами. Они двинулись опять на Вильну, но на дороге узнали, что вся территория вокруг столицы опустошена вконец самими литовцами. Великий магистр, потеряв надежду прокормить свое войско в опустошенной стране возвратился назад, удовольствовавшись построением деревянных острогов на берегах Немана, охрана которых поручена была Витовту. Он, получив в помощь немецкий отряд, осадил Гродно, где королевский гарнизон состоял большею частию из русских и литвы, а также из поляков. После непродолжительной осады этот город сдался Витовту.
А повелитель стран и народов, эмир эмиров, Железный Хромец, меч Аллаха, гроза неверных, защитник правой веры, повелитель Самарканда, Бухары, Кеша, Ургенча и сотен других больших и малых городов гури-эмир Тимур к 1388 году закончил свою войну в Иране, где пленных заживо замуровывали в стены крепостей и складывали минареты из черепов.
В 1388 г умер подставной хан Тимура — Сургатмыш. Тимур провозгласил ханом сына покойного — Махмуда. А сам принял титул султана.
В 1388 г Тимур возратился в Мавераннахр, в который во время его отсутствия вторгся хан Тохтамыш (1387). Города Мавераннахра защищал сын Тимура — Омар-шейх. Узнав о возвращении Тимура, Тохтамыш стал стягивать силы, но на пути к Ходженту Тимур настиг его, принудил принять бой и нанес ему жестокое поражение. Тохтамыш отступил за Яик. После этого Тимур в пятый раз вторгся в Хорезм (1388). Город Хорезм был разрушен, жители его выведены в Самарканд, а пепелище засеяно ячменем. В 1389 г Тимур вторгся в Моголистан, во владения Камар-ад-Дина. Войска Тимура дошли до Турфанского оазиса и Карашара, где оничтожил государство последнего Чингисида из улуса Чагатая — Хызр-Ходжи, который бежал в Гоби.
В 1390 г Камар-ад-Дин восстановил свою власть в Семиречье. Тимур снова послал против него войска, и Камар-ад-Дин бежал в Горный Алтай. Впрочем, возвращается Хызр-Ходжа и спасает гибнущее государство тем, что признаёт над собой власть Тимура.
Тимур всё время воюет, ибо его власть держится на постоянном войске, которому нужно платить, которое нужно постоянно кормить, задабривать, награждать оружием, конями, одеждой и всяческим узорочьем, на что не хватает никаких налогов, поэтому он ведет непрерывные войны и уже не может их не вести!
К 1391 году Тимур узнаёт, что хан Тохтамыш и его виднейшие огланы — Таш-Тимур, Бек-Ярык, Илыгмыш, Бек-Пулад — и найоны — Актау, Урусчук-Кыят, Иса-бек, Кунче-Бугу, Сулейман-Суфа, Науруз, Хасан-бек — сново замышляют нападение на его владения. Тогда Тимур и его полкводцы — Сейф-ад-Дин Никудерийский, Мухаммед Хорасанский, Наф-эд-Дин Мухаммед уль Арамыр, Мирза Мухаммед-Султан, Бердибек, Худадад — стали готовить большой поход в самое сердце владений хана Тохтамыша, в его столицу — Сарай. Переход через степи с большим войском был очень труден, а с маленьким против Тохтамыша идти было бесполезно. Поэтому Тимур исхитрился организовать поход так, чтобы его армия продвигалась на запад «вслед за наступающей весной и растущими травами», дабы лошади на протяжении всего пути имели свежий корм, ещё не сожжённый горячим среднеазиатским солнцем.
«Главная трудность степной войны — это проблема снабжения не столько людей, сколько коней. Чтобы быть боеспособным, каждый воин наступающей армии должен был иметь трех коней — походного, вьючного и боевого, шедшего порожняком. Кроме этого был обоз с запасом стрел и осадными машинами и личные кони полководцев и их жен. Запасти фураж на всех коней и, главное, везти его с собой было очень трудно…
Тимур эту трудность учел и преодолел «путем фенологическим», используя подножный корм. Войско выступило в феврале, когда южная степь уже зазеленела, и продвигалось вместе с весенним теплом на север, находя талую воду в ямах и подкармливая коней свежей травой. Так за четыре месяца войска Тимура без потерь миновали степь между Тоболом и Эмбой.»
«Тохтамыш хотел восстановить улус Джучи в его законных границах. За время «великой замятни» Джучиды утратили в 1357 г. Азербайджан, покинутый Бердибеком, предпочтившим отцеубийство охране границ, и Хорезм, присоединенный в 1371 г. к империи Тимура. Вряд ли можно приписывать развязанную войну честолюбию Тохтамыша или его каким-либо несостоятельным расчетам. Хан должен был считаться с волей своих беков и нухуров, а те хотели, чтобы ими управлял не ставленник Тимур-бека, а независимый хан Чингисид, который бы не принуждал их менять древнюю веру и обычаи, которые были попраны еще в 1312 г. Узбеком. Иными словами, против внедрения мусульманской культуры выступила Сибирь, представленная группой мангутских «талба», опиравшихся на «9 тумэнов, большей частью неверных», «…язычников, безжалостных и злобных, с 12 огланами Джучиева рода…»»
Пешие и конные войска Тимура выступили из Мавераннахра 21 февраля 1391 года. 4 июня войска перешли реку Яик (Урал). К середине июня Тимур ловким маневрированием сумел отрезать войска Тохтамыша от Волги и принудить его принять сражение. Бой произошёл 18 июня 1391 года близ Волги, в местности, называемой Кондурча.
Бой длился с переменным успехом весь день и был, судя по всему, очень кровопролитным. Все могло бы сложиться иначе и гибельно для Тимура, прояви Тохтамыш побольше упорства и мужества или окажись его степное ополчение более приученным к дисциплине. Но величайший из великих, хан Золотой, Синей и Белой Орды, потомок самого Чингисхана, не умел стойко держаться в бою и отступил сразу, как только почуял близость поражения. К вечеру войска Тохтамыша отступили. Части армии Тимура преследовали их почти до Сарая. Но сражений больше не было — победа досталась Тимуру очень дорогой ценой. Тимур повернул свои войска назад, в Мавераннахр. Перед этим он, однако, отпустил молодого царевича Бек-Булата и Тимур-Кутлуга (внук Урус-хана) с Кунче-огланом и эмиром Идигу собрать свой иль — остатки Белой Орды.
«Видимо, резня на Кондурче унесла в мир иной стольких победителей, что уцелевшие были рады увезти добычу на захваченных у местных жителей телегах. Теперь на войско Тимура наступала южносибирская осень, спасаясь от которой, он быстро пересек пустыню, в октябре достиг Отрара и вернулся в «райскую область Самарканда» для того, чтобы вскоре узнать, что война с Тохтамышем не кончилась….
В это самое время Тохтамыш вернулся в Орду и собрал вокруг себя огланов и беков. Такая формулировка характерна для традиционной исторической методики, но с учетом данных этнологии ее следует повернуть на 180°. Огланы и беки Синей орды призвали назад бежавшего хана, сплотились вокруг престола и заставили Тохтамыша вести их на ненавистных им джагатаев, убивших их братьев и уведших в неволю их прекрасных жен и дочерей.
Вряд ли ими руководил политический расчет. Тимур потерял так много людей во время победы на Кондурче, что ему было бы выгоднее одерживать победы в Передней Азии над туркменами…, нежели терять людей в бесперспективной степной войне. Его должно было удовлетворить возрождение Белой орды, где царевичи Койричак, Темир-Кутлуг, Кунче-оглан и мурза Едигей, будучи врагами Тохтамыша, составили барьер между Самаркандом и Сараем. Хотя Средняя Азия была надежно изолирована от Сибири, беки и огланы правобережья Волги нашли способ ударить по ненавистному врагу.»
Но так как это произошло уже в 1395 году, то об этом позже.
Ханом в Сарае стал Бек-Булат, но Тохтамыш его выбил оттуда уже в том же 1391 г, Бек-Булат бежал в Крым, и удерживался там против Тохтамыша до 1392 г. Пользуясь этой войной в Крыму, Сарай захватил Тимур-Кутлуг, но продержался там очень не долго (1391). К 1392 г Тохтамыш смог восстановить свою власть во всём улусе.
В 1392 г умерла вдова в.к. Ольгерла — Ульяния Тверская.
16 июля 1392 года в.к. Василий поехал в Орду. Время для переговоров с Тохтамышем было выбрано удачное. Потерявший богатый Хорезм, разбитый на Кондурче хан пытался собрать новые силы против Тимура, но ему патологически не хватало серебра. Теперь, позабыв о недавнем набеге на Москву, Тохтамыш требовал помощи от русских, и именно от великого князя Владимирского. В.к. Василий увёз в Орду огромные суммы. Но давал он их хану тоже не просто так, а добивался ялыка на Нижний Новгород. Уже в процессе аппетит разыгрался, стали просить ярлык ещё и на Городец. А также на Муром, Мещёру и Тарусу, которые фактически уже были в московской власти, но ханским решением это было ещё не закреплено.
Переговоры по поводу Н. Новгорода были достаточно удивительны. Ибо десять лет назад, в 1382 г, при пособничестве Василия Кирдяпы и Семёна Дмитриевича, Тохтамыш взял Москву. В 1383 г он, однако, передал Н. Новгоод не им, а их дяде, Борису Константиновичу. В 1385 Василий Дмитриевич бежал из ставки Тохтамыша. В 1387 хан передал Н. Новгород Василию Кирдяпе, а год назад, в 1391 г, снова Борису Константиновичу. Борис Константинович и Василий Кирдяпя с Семёном в те времена, когда Н. Новгород занимал их соперник, жили в Орде и служили со своей дружиной хану. Но на битву на Кондурче никто из них не пришёл.
После нескольких месяцев подкупов и переговоров, к окябрю 1392 года, в.к. Василий получил от хана ярлык на Н. Новгород и Городец (оставляя, таким образом, от всего великого княжества Нижегородского только Суздаль), а также на Муром, Мещёру и Тарусу.
А в это время в Литве.
Витовт в это время уже дважды ходил с немцами на Вильну. Орден при его помощи прибирал к рукам Жемайтию. Но сам Витовт отнюдь не был удовлетворён той ролью, которую он играл при Ордене — роль временного средства для захвата немцами литовских земель. Ягайло тоже устал от этой войны. В Польше, учитывая самоуправство шляхты, армию было собрать очень трудно. Да и королём Польши он был только как муж Ядвиги, и в слечае её смерти терял право на престол. А если немцы к этому времени ещё и Вильну заврюют, то он бы остался совсем без владений. А в Вильне наместником своего брата с титулом в.к. Литовского был Скиргайло. Но он тоже контролировал не все великое княжение, ибо Киевский князь Владимир Ольгердович ему особо не подчинялся.
Летом 1392 года король Владислав Ягайло согласился уступить Витовту Вильну, Троки, Гродно, Брест, Луцк и пожизненный титул великого князя Литовского, если тот покинет немцев, заключит мир с Ягайлой и призняет себя вассалом Польского короля, то бишь Ягайлы. Несмотря на то, что оба его сына находились в немецком плену в качестве заложников, Витовт соглашается. Пока об этом его решении ещё не известно немцам, он успевает захватить несколько замков Ордена. 5 августа 1392 года, близ Трок, Витовт получил королевскую грамоту, удостоверяющую его новый титул.
Скиргайло, принужденный отказаться от Литвы в пользу Витовта, получил диплом на достоинство великого князя русского и Киев столицею; но в Киеве сидел другой Олгердович, Владимир, посаженный здесь ещё отцом, который выгнал из Киева прежнего князя Федора. Владимир не хотел уступить Руси брату, и Витовт должен был оружием доставить киевский стол Скиргайлу.
А под Радонежем игумен Сергий, согласно Житию, за пол года предсказал день своей смерти (т.е. ещё в марте 1392). На последний погляд к нему ездили митрополит Киприан, великие княгини Софья Витовтовна и Евдокия Дмитриевна, и, наконец, его племянник, архиепископ Фёдор Ростовский, коий и написал его единственный прижизненный портрет. Сергий Радонежский умер 25 сентября 1392 года. Сергий Радонежский был позднее причислен к лику святых. Вторым игуменом Св. Троицы стал Никон.
Также в 1392 г было столкновение Швеции и Новгорода. На р. Неве служилый Новгородский князь Семён-Лугвений Ольгердович разбил шведов.
В.к. Василий, возвращаясь из Орды, из Коломны послал своих бояр с ханским послом в Нижний Новгород. Ещё предварительно на сторону Москвы были тайно склонены виднейшие бояре Н. Новгорода, во главе с Василием Румянцом. Поэтому при въезде в Н. Новгород московских бояр нижегородцы сами схватили князя Бориса Константиновича вместе со всей его семьёй. Наместником Нижнего Новгорода был поставлен московский боярин Дмитрий Александрович Всеволож, из рода Смоленских князей. Вскоре в город вступил и в.к. Василий и пробыл там до конца года. Борис Дмитриевич был отправлен в заточение, где и умер в 1394 г. Впрочем, борьба за город на этом ещё не окончилась. В течении следующих трёх десятков лет Н. Новгород неоднократно занимали и Василий Кирдяпа с Семёном, и сыновья Бориса Константиновича. Так что только в самом последнем своём завещании в.к. Василий смог упомянуть этот город как бесспорно свой.
А другой Новгород, Великий, куда съездил митрополит Киприан, отказался признавать его власть. А заодно и власть в.к. Владимирского. В.к. Василий также отправил посольство в Новгород, но и оно не имело успеха. В.к. Василий объявил Новгороду войну.
